abaslafecris

Давно слежу за статьями замечательной в плохом смысле этого слова журналистки Ульяны Скойбеды. В конце 1990-х она писала об известном попе, которого она обвинила в педерастии, основываясь на "доказательствах", добытых лидером екатеринбургского ОПС ныне покойным А.Хабаровым.

Потом попов ругать стало немодно. Вернее, стало опасно, появилась вероятность огрести по новой редакции закона об "экстремизме". И Ульяна Скойбеда переключилась, на тех, кто, по её мнению, не может дать сдачи. На религиозные меньшинства. Особенно на тех, кто помог тысячам наркоманов избавиться от наркозависимости. Тут она развернулась по полной: мирные христиане в её пасквилях представали жуткими фанатиками, сектантами-убийцами, которые пьют кровь младенцев, закусывая плотью девственниц. Ульяна приводила такие зловещие подробности, тщательно высосанные из её наманикюренного пальчика, от которых волосы вставали дыбом, а Юлиус Штрейхер, если бы и воскрес из мёртвых, то, наверно, снова умер бы от зависти.

Такого рода социальный заказ, видимо, хорошо оплачивался духовенством. И против поливания грязью безобидных "сектантов" у 95% либеральной интеллигенции возражений не было. Сейчас нет ни Льва Толстого, ни Николая Лескова, ни Антона Чехова, ни Николая Ежова, ни Владимира Короленко. Кому охота прослыть "сектозащитником"?

Но тут Ульяну понесло. И теперь, если перефразировать высказывание Гозмана, она отличается от Юлиуса Штрейхера только красивой формой и талантом. Услышав её новое высказывание в сортирной "Комсомольской правде": "Порою жалеешь, что из предков сегодняшних либералов нацисты не наделали абажуров. Меньше бы было проблем", великий и вонючий Юлиус Штрейхер, повторюсь, умер бы от зависти к своей полутёзке.